Ева изо всех сил потрясла игрушкой перед двухмесячной дочкой и та замолчала, уставившись на непонятный брякающий предмет. — Ну вот, а ты орать, — удовлетворенно заметила Ева. Она положила малышку в коляску и подвесила над нею погремушку. Постояв-посюсюкав, девушка отошла на цыпочках от коляски и малютка Марианна незамедлительно залилась плачем. В дверь комнаты тут-же постучала Алла Викторовна.
«Она что, караулит под дверью каждый внучкин чих?! Ну невозможно так жить!» — взбесилась Ева. — Ева, идем завтракать, я приготовила кашу, — холодно пригласила женщина к столу лентяйку-невестку. Ева демонстративно оставила ревущую в коляске дочь и промаршировала на кухню. Она проголодалась. Устала.
Ей тяжело без помощи тут, в чужой квартире, с лютой свекрухой, где ее бросил черствый муж-трудоголик. «Хорошо Стасу! Сидит себе на своей работе допоздна, чертежи свои рисует, а мне тут возись и на его маман любуйся!» — уныло подумала молодая мать Ева. Бабушка в то время пока невестка завтракает, осталась в комнате, качать коляску. Марианна продолжала орать дурниной, как только женщина не укачивала ее и тогда Алла взяла внучку на руки.
Внучка, почувствовав объятия, успокоилась и перестала плакать, но в дверях тут-же встала невестка Ева.
— Алла Викторовна! Мы же договаривались с вами, что вы не будете больше приучать Марианну к рукам! Это вы ее разбаловали, а мне теперь приходится с ней мучиться! — тихо, но свирепо произнесла Ева.
— А тебе не жалко ребенка? — ледяным голосом поинтересовалась у девушки свекровь, — Марианна полтора часа кричит, не переставая! Наверное, нужно заниматься ребенком, а не в соцсетях котиков лайкать?
— Я жалею только о том, что согласилась жить с вами! — прошипела Ева. Алла Викторовна пропустила невесткины слова мимо ушей, прижав к себе внучку и поцеловав ее в лобик.
— А орала лялька потому, что мне приходится отучать ее от рук. Покричала бы денек, отвыкла бы, но нет, вы снова и снова нарушаете мои методы воспитания! — попыталась убедить неразумную бабушку Ева. Она убежала на кухню, плотно захлопнула дверь и принялась есть кашу.
Пригоревшую, безвкусную. Слезы девушки капали в тарелку, пальцы привычно набирали спасительный мамин номер. Монолог мамы Клавдия Никитична жевала котлету и смеялась, глядя на то, как донья Лусия лупит старого дона Педро по телевизору. Зазвонил телефон.
— М-м-м, доча, — промычала женщина с набитым ртом, кивнув удовлетворенно головой и схватилась за аппарат жирными пальцами. — Да, доча? Ответом ей был длинный душераздирающий всхлип, полный горести, безысходности и отчаяния. — Ма-ам! — приглушенным голосом, с подвыванием прорыдала дочь в трубку, захлебываясь слезами. — Что? Что случилось?! — всполошилась женщина.
Клавдия Никитична соскочила с дивана, подбежала к мужу, разгадывающему у стола сканворд и ткнула его в спину кулаком, выразительно мотнув головой в сторону телевизора. Муж тут-же убавил звук и мать смогла выдохнуть в трубку: — Что, доча?! С Марианной что-то?! Говори! Ева на другом конце провода наплакалась от души и наконец зашептала. — Опять ОНА! Мама, она… она…
Она Марианну специа-а-ально, назло мне в руках тискает! И кашу опя-я-ать специально невкусно сварила! И еще не слышит моих просьб! Ни в какую! Игнорирует! Ну вот как мне все это вытерпеть?! Я так больше не могу-у! Все — мне назло! Клавдия Никитична выпрямилась и начала нервно выстукивать пальцами дробь по столу. — Так. Соберись! Не смей показывать ей, что ты подавлена!
Сейчас покушаешь и знаешь что? Усыпи Марианну и иди прогуляйся. К подружке в гости сходи. Ногти сделай себе, реснички. Как денег нет? А муж на что? Тогда просто погуляй, присмотри себе в магазинах шмоточки, (потом купишь, когда деньги появятся).
А ЭТА — пусть нянчится! И грудью больше не корми, ты у меня итак худенькая, тоненькая, аж вены просвечивают. Ребенок тебе все соки высосал! Требуй с мужа чтобы после каждого похода в магазин брал еще и банки с детским питанием! Клавдия нахмурилась, запустив палец в рот и откусив ноготь. — Ах, не ходите? Тогда напои-ка разок малышку магазинным молоком из пакета.
Твоя врачиха-свекровь не вытерпит такого кощунства и сама купит ей питание, я уверена! У нее денег на внучку хватит! Это ее кровинушка, должна помогать! А ты скажи, у тебя в груди молока нет! Ничего с ребенком не случится, если разок обычным молоком накормить. Ты у меня вообще на коровьем выросла!
О себе нужно в первую очередь думать! Ты итак настрадалась, пока ребенка вынашивала, ради того чтобы родители и Стасик с малышкой игрались! Им-то игрушка, а тебе — бессонные ночи и памперсы! Ева нервно ковырялась рукой в волосах, отковыривая там что-то и разглядывая это в волосах.
— Нет, мама, я решила что нужно переезжать. Не могу я тут больше жить, в волчьей стае. Я уже даже квартиру недорого присмотрела.. Вот бы вообще свое личное жилье купить!.. Я посидела посчитала и прикинула: вот смотри, мама, если ты пол-пенсии будешь откладывать, плюс уговоришь ИХ нам помогать, то можно попробовать взять в ипотеку…
— Доча! — перебила Еву мать, — У тебя ребенок маленький, КАКАЯ ИПОТЕКА может быть?! Слушай внимательно, глупенькая. У свекров твоих — большая квартира. Пенсию получают оба. Плюс свекровь еще и работает. Ну и? Чего они сидят, ё-маё, я б на их месте давно переехала и освободила бы вам, молодым, жилплощадь!
Ты посмотри на это с другой стороны: Стас у них единственный сын. Доча, не перебивай, ну чего ты опять про Кристину-то вообще вспомнила Кристина — не сын. То дочь, а дочки как известно — отрезанный ломоть и на квартиру претендовать права вообще не имеют! «Вот еще.
С каких это пор девкам родители квартиры отдают?» Так вот, по-существу: это не ты у них живешь, а они у тебя живут! — потрясла указательным пальцем в воздухе дальновидная Клавдия Никитична, — Ибо хатка все-равно в конце-концов Стасу достанется. Вот. Так что думай в другом ключе: ты — будущая хозяйка этой квартиры. Ты. Если окажется, что нет, то никогда не поздно Стаса и Марианночку от них отвернуть.
Поэтому доедай, вытирай слезы и улыбайся в лицо этой стерве. И помни: мама рядом, мама поможет! Удачи доченька. Ксения Никитична отключила телефон и со злостью обрушила его на стол. — Так. Сватья там совсем озверела. Придется мне к ней в гости наведаться, — мрачно изрекла она, глядя на притихшего мужа.
****
Ева сделала все так, чему мама ее подучила: бросила дочь на свекровь и ушла гулять. У Евы тут в городе была бездельница-подружка Светка, вот с нею Ева и ушла куролесить. У Светы, в-отличие от Евы нет ни мужа, ни детей, поэтому красотки засели у Светы дома. — Тебе хорошо, подруга, ты в академический отпуск ушла, а меня отчислили за прогулы, — пожаловалась Еве Света.
— Но! — Светлана улыбнулась подружке и подмигнула, — Я не жалею, что бросила универ. Зато я закончила курсы и теперь наращиваю реснички, штампую девочкам бровки и делаю ноготочки! Хочешь, тебе маникюр сделаю?
****
Ева вернулась домой только за-полночь, предвкушая увидеть разозленную, взмыленную свекровь в пене, но в доме было на удивление тихо. Муж Стас спал. В кроватке тихо сопела Марианна, жуя пустышку. В спальне было прибрано, чисто, на кухне в холодильнике — приготовлена еда в кастрюльках: первое, второе и даже сладкий пирог! Никто и слова Еве не сказал, а наутро (у мужа был выходной), Стас улыбнулся жене: — В кои-то веки нормально отдохнул и поспал вчера.
Ты у подруги была? Хорошо, что додумалась развеяться. Марианнка без тебя — спокойная-преспокойная была! Мама ее специальной адаптированной смесью вчера покормила, ну ты же знаешь, мама — врач, она знает, как с детьми обращаться. Ева встала на дыбы. — Как она посмела принимать такое решение без меня?! Может, я грудью кормить хочу, а твоя мать дочку и к смесям получается приучила, и к пустышке.
Нормально, да?! Вот пусть теперь сама эту смесь и покупает! А у меня денег нет на такое баловство! Стас посмотрел на Еву спокойно и невозмутимо произнес: — Мать сразу 8 пачек смеси накупила, сказала, если нужно будет, она с пенсии еще наберет, так-что не переживай. Стас чмокнул жену в висок и вышел. Ева посидела со скривившейся миной и угрюмо пробурчала: — Вот кобра, а? Все по-своему делает! Срочно надо переезжать!
